Не было возможности у Соловьевых, чтобы построить себе даже небольшой домик на краю посёлка Орловский. Так и пришлось им на первых порах после переезда ютиться вшестером в крошечной землянке, которую глава семейства вырыл собственными руками под зданием школы. Перебраться в добротное жилье – дом на улице Луговая — они смогли лишь пару лет спустя. И всё бы хорошо, только вот грянула война…
В четверг на Масленицу
«Сейчас—то нам, старикам, жить хорошо. И деньги есть, и продукты: живи да радуйся. Только здоровье нынче совсем не то, что в молодые годы. В сенки и то иной раз не выйдешь. Холодно, да и упасть боязно. А ну как упаду да не встану», — вздохнув, сказала Любовь Мартыновна и пригласила нас — меня и заведующую сельским клубом посёлка Орловский Ларису Владимировну Коноплеву, которая любезно согласилась выступить в роли проводника.
В гости к долгожительнице нашего района, которой в субботу, 20 января, исполнится ровно 100 лет, я приехала без предупреждения. Говорят, что незваный гость хуже татарина, но оказалось, что это не мой случай. Гостей хозяйка хоть и не ждала, но чай с тортиком (будто заранее знала!) всё же припасла. «Лет, может, семь или восемь мне в ту пору было, когда родители сюда, в Орловский, из Беларуси перебрались, — вспоминает труженица тыла. – А сама-то родом я из Могилёвской области Климовичского района».
Во время беседы долгожительница призналась, что в дате её рождения есть небольшая путаница. Потому как в ту далекую пору никаких детских метрик никто не заполнял, поэтому, когда Люба Мартыновна получила на руки первый документ, удостоверяющий личность, в нём просто значился год её рождения. «Числом я обзавелась чуть позже, когда получила паспорт. Тем, у кого доселе число и месяц не были указаны, поставили дату 20 января, — улыбается юбилярша. – А вообще мама говорила, что родилась я в четверг на Масленку».
До знаний — 15 километров
До Сибири — путь не самый близкий: чтобы добраться сюда, Соловьевы продали самое дорогое, что у них было, – кормилицу корову. Вырученных денег едва хватило на переезд пятерых детей да отца с матерью. Сначала жили в соседней деревне, которая нынче только в памяти и осталась. В той деревне, вспоминает Любовь Мартыновна, жили их родственники. И только по прошествии нескольких месяцев семейство решило всё-таки перебраться в Орловский. В начале 30-х годов прошлого века поселок стал понемногу разрастаться и даже обзавелся колхозом с символичным названием «Красный белорус». «Название колхоз получил в честь своих основателей. Первыми поселенцами стали пришлые белорусы», — пояснила хозяйка дома.
Из деревни в посёлок перебраться — дело нехитрое, к тому же вещей у Соловьевых было столько, что второй раз возвращаться за ними и не пришлось. Гораздо хуже обстояли дела с жильём. Денег не было даже на то, чтобы поставить малую избушку в конце улицы. Глава семьи Мартын Иванович то ли от отчаяния, то ли от безнадёги предложил вырыть землянку прямо под зданием недействующей школы. Скромным было это новоселье. Да и негде тут было разгуляться в небольшой комнатке с земляным полом, где из всей мебели были пара лежанок да стол с лавкой. «А ведь спустя годы новый дом у нас всё же появился, — рассказывает моя собеседница. – Мой старший брат Дмитрий, который остался в Беларуси, скопил и выслал нам немного денег. На них-то мы и купили себе небольшую избу на улице Луговая».
И быт семьи Соловьевых с тех пор стал понемногу налаживаться. К тому времени ребятня — среди них была и маленькая Люба — уже училась в школе. Чтобы получить очередную порцию знаний, каждый день ей вместе с другими школярами приходилось пешком преодолевать расстояние в 15 километров (и это только в одну строну), потому как ближайшее образовательное учреждение находилось в селе Труд (Промышленновский район). Во время посевной и уборочной, когда дорога была разбита так, что ни проехать, ни пройти нельзя было, ребятишкам позволяли остаться жить в общежитии. В небольшой комнате порой по 18 человек набивалось. И если детям было где притулить голову, то вот с питанием дела обстояли совсем худо. Чтобы младшие сестры не умерли с голоду, живя в соседнем селе, старшая, Нина, носила им паечки.
От свинарки до бригадира
Учёба учёбой, но и работу в колхозе никто не отменял. Доставалось и местной ребятне. Вспоминая, Любовь Мартыновна неожиданно сказала: «Может, восемь, а может, девять лет мне было, когда я впервые на работу вышла. Малышня, неумёхи — нам доверяли то, что попроще. Отправляли на сенокос, на прополку сорняков. Это нынче обрабатывают земли так, что и травинки почти не увидишь, а тогда сорняки росли будь здоров какие большие! Впору заблудиться. Тех ребят, кто постарше был, на грабли «садили». Это были специальные широкие, большие грабли с сиденьем, которые цепляли к коням».
Так бы размеренно и отчасти спокойно текла бы жизнь их семейства, если бы не проклятая война. Мужчины, молодые и постарше, стали уходить на фронт. Каждый раз, провожая отцов, братьев, мужей, местные жители бежали следом, махали и плакали. А в 1942-м вслед за повозкой, прощаясь со старшим братом Егором, шла уже и Люба. «Егорушка погиб в этом же году под Ленинградом, — вытирая слезы, тихо сказала она. – Мы ведь так и не узнали, где его могилка. Знаю, что похоронен он в Мгинском районе Ленинградской области. Пыталась сестра Надя его могилу отыскать, да так и не смогла».
Почти сразу, как началась война, Любовь Мартыновну, которой к тому времени почти 18 исполнилось, позвали работать учетчиком, а потом чуть позже назначили и бригадиром колхоза. Грамотная, шустрая девушка поспевала везде и всюду. Это сейчас люди привыкли не то что по дорогам, даже по полям, передвигаться на транспорте, а тогда будь любезен из пункта «А» в пункт «Б», как говорится, на своих двоих. Но молодого да раннего бригадира это обстоятельство не пугало, хоть и вставать приходилось ещё до первых петухов: «Знаете, как много бригад у нас в колхозе было! И всем наряды раздать нужно. Опять же замер участков для того же сенокоса на мне лежал».
Вся трудовая жизнь Любовь Мартыновны, начиная с самого раннего возраста, прошла отчасти в полях колхоза «Красный белорус». И трудилась она не только бригадиром. Порой приходилось работать там, где не хватало рук, — и свинаркой, и дояркой, и даже продавцом в местном сельпо.
Вместо эпилога…
Так в чём же секрет долголетия старожила нашего района? Ответ на свой вопрос я получила, даже не задавая его. Оказалось, что семейная традиция, а если серьёзно, то причина всему – хорошие гены. Отец нашей героини, Мартын Иванович, прожил без малого 95 лет. Чуть меньше — 89 лет -прожила мама, Мария Петровна. Долгожителями оказались и сёстры, Афанасия и Нина. «Сейчас в живых остались только я да Надя, ей уже далеко за 90. Она на соседней улице живет», — говорит труженица тыла. В гости друг другу сёстры нынче почти не ходят: силы, говорит моя собеседница, уже не те. Зато частенько созваниваются. Для этих целей у Любви Мартыновны и смартфон имеется. Блага цивилизации оказались не чужды и ей, 100-летней женщине…
Марина ЛЕВКОВИЧ.
Фото автора и из архива заведующей сельским клубом п. Орловский Л.В. КОНОПЛЁВОЙ.